Директор службы по защите прав потребителей финансовых услуг ЦБ Михаил Мамута и президент НАУФОР Алексей Тимофеев обсудили вопросы категоризации инвесторов и доступности иностранных ценных бумаг.
Приводим расшифровку ключевых моментов дискуссии с ежегодного Гайдаровского форума.
Михаил Мамута
Сейчас в России происходит в некотором смысле уникальная композиция – стабильно низкая инфляция уже на протяжении нескольких лет приводит, с одной стороны, к повышению макроэкономической стабильности, повышению заинтересованности вложения институциональных инвесторов в российскую экономику.
Но одновременно с этим мы видим и такой эффект, как снижение процентных ставок по вкладам, по депозитам. Это оказывает очень серьезное влияние на модель поведения розничных инвесторов. Ставки сейчас стремятся к уровню 5%, и большинство населения считает эту ставку недостаточно высокой.
Наиболее классическим парадоксом низкой инфляции является желание иметь высокую ставку по депозитам в сочетании с низкой ставкой по кредитам. Но, естественно, так не бывает. Поэтому снижение депозитной ставки подталкивает многих людей на рынок розничных инвестиций.
Стратегически это, конечно, очень хорошо. Во многих странах розничные инвесторы – это существенная часть общего количества и объема инвестиций на финансовом рынке. В России у нас практически трехкратный рост розничных инвесторов за год – это действительно очень серьезные темпы роста.
Но мы должны правильно понимать оборотную сторону этого явления. На рынок приходит действительно неквалифицированный инвестор. Эти люди в массе своей никогда раньше не вкладывались в инструменты фондового рынка. Это классические «сберегатели», которые раньше всегда работали с депозитами.
Их нельзя сравнивать с теми несколькими сотнями тысяч розничных инвесторов, которые давно крутятся на российском фондовом рынке. Они и зарабатывали, и обжигались, и, по сути, они являются квалифицированными инвесторами. Даже если они не заработали много денег, они приобрели очень большой опыт.
Возникает хороший вопрос в отношении того, как, с одной стороны, не закрутить, что называется, правила входа на рынок для новых инвесторов, а, с другой стороны, не допустить создание такого сценария, при котором завтра они окажутся обманутыми в своих ожиданиях, потому что они приобрели или им продали продукт или инструмент, смысла которого и рисков которого они до конца не понимают.
Нам следует более внимательно посмотреть, как с аналогичными проблемами, например, справлялась Европа, близкая нам по ментальности. 10-15 лет назад там тоже наблюдалось длинное последовательное снижение процентных ставок, и точно так же менялось поведение розничных инвесторов. Мы посмотрели на международный опыт и на тот набор инструментов, который используется в Европе для обеспечения баланса.
Логика очень простая. Перед тем как продать человеку сложный финансовый инструмент, нужно убедиться в том, что человек понимает его специфику и его риски. Это делается с помощью классических интрументов тестирования – appropriateness test или suitability test – в зависимости от того, работает клиент с брокером или с доверительным управляющим.
Это не экзамен и не какая-то сложная процедура. Это набор из 3, 5 или 7 вопросов, которые включают в себя самооценку и оценку. Самооценка – это то, как человек сам себя оценивает. Оценка – это то, как он объективно понимает, что, например, такое акция или что такое дериватив, форекс или любой другой финансовый инструмент.
Идеология appropriateness-тестирования состоит как раз в том, чтобы перед продажей человеку инструмента убедиться в том, что он его понял и что он отдает себе отчет в том, что он покупает. Сложность инструмента здесь ближе к понятию необычность, нетипичность. То, с чем человек раньше не сталкивался.
Я специально это проговаривал на уровне концепции MiFID 2. У них подлежит appropriateness-тестированию любой продукт, например, имеющий деривативы, любой продукт, имеющий внутреннюю структуру, часть этой структуры, затруднительную для понимания потребителем, и особенно риски, связанные с ней.
Алексей Тимофеев
Мы близки к соглашению с Центральным банком по поводу одной из наиболее драматических дискуссий 2019 года – это тема категоризации инвесторов. Мы договорились по поводу того, какими именно должны быть подходы в предложении инструментов разным группам инвесторов.
На данный момент значительно больше половины инвесторов, открывающих счета, – это новые инвесторы. Это все более молодые инвесторы. Это инвесторы иные, чем те, с которыми рынок привык иметь дело. Это инвесторы более осторожные, более консервативные, менее знающие.
Отношение к ним должно быть особое, но приход этого инвестора нужно приветствовать на рынке. Не следует настолько бояться, чтобы мешать ему инвестировать, избавлять его от выбора, который он должен на этом рынке иметь.
Мы, я полагаю, договоримся с Центральным банком о том, какой защиты заслуживают неквалифицированные инвесторы на фондовом рынке. У нас остался один серьезный вопрос по поводу ценных бумаг так называемого третьего списка, в число которых входят как российские, так и иностранные.
В этом смысле мы считаем очень важным не ставить больших препятствий для инвестиций граждан в ценные бумаги, которые не включены в первый и второй список бирж, и дать им такую же свободу в приобретении иностранных ценных бумаг, торгуемых на российском рынке.
Я считаю, что сформировавшийся на российском рынке организованный рынок иностранных ценных бумаг является одной из жемчужин в короне российской инфраструктуры. Решение задач по локализации и обороту иностранных инструментов на своих финансовых рынках решали все страны, решающие задачи по созданию международных финансовых центров или просто финансовых центров. И мы такую задачу решили или почти решили.
Мы полагаем, что люди должны иметь возможность выбирать из широкого круга инструментов и не должны подчиняться правилам более жестким, чем тем, к которым привыкли инвесторы во всем мире, с тем чтобы не толкнуть российских розничных инвесторов в объятия иностранных институтов.
Михаил Мамута
В отношении бумаг третьего списка – это бумаги, не попавшие в котировальные списки. Причин там несколько, но это либо маленький выпуск, либо низкая ликвидность, либо недостаточное качество, либо сочетание этих параметров.
Мы договорились, если бумага не в списке, но у нее достаточный рейтинг, либо достаточный рейтинг у эмитента, то нет проблем, значит, ее качество и надежность сопоставимы с теми же бумагами, которые есть в списке.
Про иностранные бумаги – тоже мне кажется, что нормально договорились. Конечно, их можно продавать и можно покупать. Тестирование здесь нужно, потому что человек должен понимать несколько простых вещей.
Первая простая вещь – бумага выпущена не в российской юрисдикции. Вы скажете, что это смешно, что это и так понятно, но это далеко не так смешно и далеко не так очевидно.
Вторая – российские суды и российский регулятор не смогут защитить человека в случае возникновения проблем.
Ну и третья – налоговая история. Приведу конкретный пример. Буквально перед новым годом к нам поступила жалоба. Человек купил акции, по-моему, Facebook, но не важно.
Он спрашивает, а почему с него удержали 30%, если он прочитал в интернете, что налог на доход – 10%. А потому что брокер не является налоговым агентом. У него нет полномочий удерживать 10%, поэтому удержали 30%. Человек не знал, он расстроен, он хотел получить больший доход. Вот как раз для этого нужно тестирование.
Ссылка на источник >>